Духовная культура населения Среднего Предуралья в эпоху камня

Духовная культура является олицетворением зрелости человеческого общества. Бесспорные свидетельства этой зрелости относятся уже к эпохе верхнего палеолита, когда появился человек современного типа. К этому времени относится пещерная живопись так называемой франко-кантабрийской группы, расположенной в горах на границе Франции и Испании. На сегодняшний день в этом районе известно несколько десятков пещер и гротов с палеолитической живописью. Самые известные пещеры: Альтамира, Нио, Фон-де-Гом, «Три брата». Основными объектами для изображений служили животные: быки, мамонты, лошади.

С духовной культурой связаны также предметы мелкой пластики — фигурки женщин, животных, птиц, изготовленные из кости мамонта и мягкого камня. Такие предметы известны на многих палеолитических памятниках Евразии.

На территории Урала известны как пещеры с настенной живописью, так и предметы мелкой пластики. Самым известным палеолитическим памятником, олицетворяющим духовную жизнь населения Урала в эпоху палеолита, является пещера Шульган-Таш (Каповая), расположенная на Южном Урале.

Эта пещера была известна еще в XVIII веке, однако, только в 1959 г. зоологом Башкирского заповедника А. В. Рюминым на ее стенах были обнаружены палеолитические рисунки. Археологическое изучение пещеры было начато О. Н. Бадером в 1960 г. и продолжено им же в 1976-78 гг. В настоящее время охранными исследованиями в пещере занимается И. В. Щелинский.

Пещера Шульган-Таш состоит из двух этажей. Рисунки обнаружены на обоих этажах. На верхнем этаже в основном встречаются силуэтные изображения животных — мамонты, лошади, носорог, выполненные красной охрой. Рисунки нижнего этажа имеют ярко выраженный геометрический характер. Но изображение лошадей, аналогичное фигурам верхнего этажа, по мнению исследователей, доказывает хронологическое и стилистическое единство изображений обоих этажей пещеры.

Самые близкие параллели рисункам уральской пещеры О. Н. Бадер находил в палеолитической живописи франко-кантабрийской группы. Эти сходства обнаруживаются и в содержании рисунков, и в стиле изображений, и в топографии самой пещеры. Раскопки, проведенные в пещере Шульган-Таш, показали, что люди в ней не жили, а использовали в качестве охотничьего святилища.

Но Каповая пещера не единственный памятник с палеолитической живописью на Урале. Интересные рисунки были обнаружены в пещере Ямазы-Таш (Игнатьевской) на р. Сим. На стенах этой пещеры имеются изображения мамонтов, лошадей, носорогов и стилизованные изображения людей. В качестве охотничьих святилищ могли использоваться и другие уральские пещеры. В частности, П. Ю. Павлов считает, что грот Большой Глухой был священным местом для древних жителей р. Чусовой.

По мнению Ю. Б. Серикова, тем же целям служила Кумышанская пещера в среднем течении р. Чусовой, в устье р. Кумыш, в Лысьвенском районе Пермской области. О том, что пещера использовалась в качестве святилища, свидетельствует стоящий вертикально и обложенный камнями череп дикой лошади. Возможно, частью древнего демонстрационного комплекса являлись также череп северного оленя и нижняя челюсть мамонтенка. Анализ фаунистических остатков — свыше 90% костей головы и ног — дает еще один аргумент в пользу этого предположения. Вместе с костями жертвенных животных в пещере был собран каменный инвентарь, представляющий собой в основном продукты первичного расщепления камня — отщепы. Особый интерес представляет скопление из 20 отщепов. Подобные скопления встречаются и на других святилищах эпохи камня (например, на Писаном камне на р. Вишера, Камне Дождевом на р. Чусовая и др.). Исследователи считают эти скопления отражением каких-то культовых действий, в основе которых лежал принцип расщепления камня. Скорее всего, они связаны с культом добычи «чистого» огня.

Таким образом, мы можем констатировать, что использование пещер и гротов в качестве древних святилищ было характерной чертой духовной культуры населения Урала в эпоху палеолита.

Предметы мелкой пластики на палеолитических памятниках Урала встречаются не очень часто. Так на территории Среднего Предуралья известно всего два памятника с такими изделиями — стоянка имени Талицкого и Горная Талица. Оба памятника находятся в нижнем течении р. Чусовой в непосредственной близости друг от друга. Однако если стоянка имени Талицкого относится к началу верхнего палеолита, то Горная Талица к его финалу.

К изделиям мелкой пластики первого памятника можно отнести тонкую костяную пластину, с девятью глубокими поперечными бороздами, нанесенными по внутренней вогнутой стороне, имеющей губчатое строение. По-видимому, она представляет собой часть какого-то орнаментированного предмета. Там же было найдено три небольших бусинки, одна из которых изготовлена из раковины, а две другие из кости. Длина этих бусин не превышала 1 см, а диаметр — 0.4-0.5 см.

Особый интерес представляет орнаментированное ребро мамонта, найденное на берегу реки чуть выше по течению от стоянки Талицкого. Хотя отнесение его к стоянке проблематично, палеолитический возраст ребра не вызывает сомнений. Как и в случае с костяной пластиной, орнамент состоял из глубоких поперечных бороздок, иногда пересекающихся между собой. В эти бороздки была обильно втерта красная охра, которая свидетельствует об использовании ребра в каких-то культовых обрядах.

Иного рода изделие было обнаружено на стоянке Горная Талица. Это плитка из зеленоватого сланца, на поверхности которой гравировкой нанесено реалистическое изображение головы лося. Горизонтально прочерченными полосами выделена шерсть животного. На обратной стороне плитки отмечены следы начатой, но не удавшейся гравировки.

  • Незначительное количество предметов, связанных с духовной культурой, на палеолитических памятниках Среднего Предуралья, возможно, свидетельствует об отсутствии устойчивой традиции их изготовления, возможно, связано с недостаточной изученностью палеолитических памятников. Но не исключено, что эти предметы, в основном, изготавливались из материалов, не сохранившихся до наших дней.
  • Крупных святилищ мезолитического времени в Среднем Предуралье не известно. Тем не менее, хотелось бы остановиться на одном интересном памятнике, расположенном в среднем течении р. Чусовой в пределах Свердловской области. Это Камень Дыроватый. Свое название он получил из-за пещеры, расположенной в верхней части скалы. При взгляде на пещеру с реки или с противоположного берега на скале легко различается заключенное между двумя расселинами «лицо идола» в виде антропоморфной личины. Сама пещера представляет открытый в крике рот, что придает «лицу идола» довольно угрожающее выражение.

    Работы в пещере и под ней были проведены в 1932, 1933 и 1937 гг. Н. А. Прокошевым. В результате этих исследований была вскрыта практически вся площадь пещеры. Полученная коллекция содержит 7 тыс. наконечников стрел из камня, кости, меди и железа. Основная часть этой коллекции хранится в Государственном Эрмитаже. В 1980-90-ые гг. исследования пещерного святилища продолжил Ю. Б. Сериков. Им были промыты отвалы предыдущего исследователя и проведены раскопки у подножия скалы. В результате этих работ было обнаружено еще свыше 15 тыс. артефактов.

    Хотя святилище «Камень Дыроватый» функционировало в течение долгого времени, основная масса находок относилась к эпохе мезолита. В это время, по всей видимости, святилище использовалось наиболее интенсивно. Культовые обряды на камне могли совершаться каждый раз, когда по реке проплывала или проходила группа первобытных охотников. Самый простой обряд состоял из выстрела в сторону пещеры. Поэтому основную массу находок и составляют наконечники стрел. К стреле могли крепиться жертвоприношения различного рода: подвески, кости, мясо жертвенных животных и т. д. Таким образом, стрела, летевшая в сторону пещеры, играла самостоятельную сакральную роль. Она могла служить проводником между миром живых и миром мертвых или играть охранительную роль.

    Поэтому на большинстве костяных наконечников присутствует геометрический орнамент. Каждый орнамент несет в себе определенную смысловую нагрузку. Он не только украшает предмет или выделяет отдельные его части, но и наносится с определенной целью. Цель эта зависит от традиций и представлений об окружающем мире того народа, к культуре которого относится данный предмет. Расшифровать внутренний смысл орнаментации того или иного предмета невероятно сложно.

    На Камне Дыроватом наиболее часто встречается узор в виде прямых и волнистых линий, зигзага, насечек-нарезок. Изредка встречаются более сложные узоры, состоящие из ромбов, крестов, треугольников. Почти всегда в орнамент на наконечниках втерта красная охра, что подтверждает их культовое значение. Скорее всего, охра могла олицетворять жертвенный огонь или кровь жертвенных животных.

    Подлинная сущность культа пещерного святилища на Камне Дыроватом, видимо, навсегда останется нераскрытой. Благодаря деятельности различных ученых (археологов, культурологов, психологов и т. д.), мы можем только приблизиться к пониманию смысла обрядов, проводимых на памятнике. Это святилище, уникальное в своем роде, по всей видимости, было культовым центром племен, обитавших на р. Чусовой в каменном веке.

    Использование отдельных скал и каменных гряд на крупных водных артериях в качестве святилищ, характерно и для неолита-энеолита. В это время, для придания святилищам большей силы, на скалы наносятся различного рода рисунки, сделанные, преимущественно, красной охрой. Самым известным памятником духовной культуры подобного типа на территории Пермской области является Камень Писаный на р. Вишера.

    Первое описание вишерских рисунков было сделано еще в первой половине XVIII пленным шведом А. Страленбергом. Археологические исследования на памятнике проводились О. Н. Бадером и В. Ф. Генингом в 1949 г., когда была частично исследована площадка под скалой. Наиболее крупные раскопки проводились КАЭ ПГУ под руководством А. Ф. Мельничука в 1996-98 гг. Стоит также отметить, что в 1997 году, совместной, российско-финской экспедицией, были тщательно изучены все рисунки, находящиеся на вишерской скале.

  • Все рисунки были нанесены красной охрой на высоте 2-6 м. К сожалению, часть нижних изображений была повреждена из-за разрушительной деятельности туристов. Из сохранившихся рисунков выделяется 9 основных композиций. По мнению некоторых исследователей, например Д. Изосимова, эти композиции разновременные, хотя большая часть и относится к позднему неолиту — энеолиту. Так, безусловно, ранними можно считать изображения лосей (наиболее часто встречающиеся изображение) и простейших солярных знаков в виде кругов и спиралей. К более поздним рисункам относятся человекообразные личины, изображения танцующего шамана с рогами на голове. Подобные сюжеты часто встречаются на сибирских писаницах и датируются эпохой бронзы.
  • Раскопки на острове, находящемся непосредственно под скалой, дали более 5 тыс. различных артефактов. Основной вещественный материал, по мнению А. Ф. Мельничука, относился к неолиту-энеолиту. Вещественные дары более позднего времени обычно залегали в расщелинах камня на высоте 2-7 м. Скорее всего, они попадали туда так же, как и артефакты Камня Дыроватого — при выстреле из лука в сторону скалы. Если предположить, что в это время люди практически не посещали остров, а предпочитали посылать свои дары по воздуху, то остатки сооружений, обнаруженных на площадке под скалой, должны относится к эпохе камня.
  • Так в центральной части святилища была обнаружена канавка, направленная в сторону небольшой карстовой полости в виде камина. Канавка была заполнена темным слоем с угольками, пережженными костями и каменными изделиями в виде отщепов, пластин, сколов. Стоит также отметить грунтовый очаг, рядом с которым располагался череп молодого лося. В наиболее возвышенной части памятника была обнаружена яма овальной формы, глубиной 60 см. Эта яма была заполнена бесформленными кусками кремня, иногда с чешуйчатой подтеской на конце. Такие скопления кремня встречены на многих святилищах эпохи камня. О подобной находке в Кумышанской пещере уже говорилось. По всей видимости, на Писаном Камне мы также встречаемся с культом добычи «чистого» огня для ритуальных действий.

    Каменные орудия на святилище немногочисленны, что также характерно для памятников подобного типа. Они представлены овальными скребками, наконечниками стрел, пластинами с ретушью, небольшими скобельками. Каменному инвентарю святилища сопутствовали костяные изделия: острие, лощило с насечками, прямоугольные подвески с отверстием в центре, фрагмент кости с крестовидным орнаментом. Керамический комплекс представлен несколькими фрагментами сосудов эпохи неолита-энеолита.

    Подводя итоги описания святилища у Писаного Камня, хотелось бы отметить внешний вид памятника, сыгравший немаловажную роль при выборе жертвенного места древними людьми. Данная скала является одной из самых крупных в этом районе, а ее поверхность пересекают три расщелины, сходящиеся вместе в нижней части камня. Эти расщелины образуют своеобразный трилистник — древо жизни, нарисованный на скале самой природой. Мимо такого знака природы, конечно же, не могли пройти древние обитатели края, посчитав необходимым создать святилище именно в этом месте.

    Итак, для духовной культуры населения Урала в эпоху камня характерно следующее:

    1. В эпоху палеолита культовыми местами служили пещеры и гроты, в которых иногда наносились рисунки.
    2. Мелкая пластика в палеолите Урала встречается очень редко и представлена, в основном, орнаментированными костями.
    3. В неолите-энеолите святилища переносятся на открытые места — скалы на берегах крупных рек и озер.
    4. Святилища позднекаменного века сохраняли свои функции и в последующие эпохи вплоть до средневековья.

    Литература

    1. Археология Южного Урала. Стерлитамак. 1993.
    2. Бадер О. Н. Каповая пещера. М., 19..
    3. Мельничук А. Ф., Павлов П. Ю. Стоянка Горная Талица на р. Чусовой и проблема раннего мезолита в Прикамье.// Проблемы изучения древней истории Удмуртии. Ижевск, 1987.
    4. Мельничук А. Ф., Изосимов Д. А., Чурилов Э. В. Новейшие исследования жертвенного места у наскальных изображений Камня Писаного на реке Вишере.// XV Уральское Археологическое Совещание. Оренбург, 2001.
    5. Сериков Ю. Б. Палеолит и мезолит Среднего Зауралья. Нижний Тагил, 2000.
    6. Щербакова Т. И. Материалы верхнепалеолитической стоянки Талицкого (Островской). Екатеринбург, 1994.

    Источник: «Очерки археологии Пермского Предуралья». Пермь, 2002. С. 68-77.